Изучая грамоты XIV и XV столѣтій, относящіяся къ исторіи средневѣковаго землевладѣнія въ Италіи и въ Испаніи, мнѣ неоднократно приходилось встрѣчать въ мѣстныхъ архивахъ указанія на фактъ су* ществованія по всему сѣверному побережью Средиземнаго моря рабовъ и рабынь славянскаго происхожденія. Иногда эти рабы и рабыни слывутъ подъ наименованіемъ «татаръ и татарокъ» и даже «сараци-новъ и сарацинокъ», всего же чаще христіанскія имена ихъ, какъ, напр., Ольга, Катерина, Аксинья и т. п., сопровождаются въ грамотахъ указаніемъ на принадлежность ихъ къ той или другой изъ славянскихъ націй; такъ, попадаются выраженія «de natione russorum», (народа русскаго) или «de natione bnlgarorum» (парода болгарскаго) и т. п. Наряду съ славянами упоминаются въ числѣ рабовъ греки, армяне, албанцы, валахи, а также черкесы и черкешенки. Любопытно то, что послѣдніе носятъ христіанскія имена,—доказательство широкаго распространенія въ это время христіанства на Кавказѣ. Всѣ поименованныя группы рабовъ считаются уроженцами «de partibus aut regionibus Constantinopolitano imperatori subjectis», такъ, напр., въ одномъ законоположеніи, изданномъ въ 1401 г. королемъ Аррагонскимъ Мартиномъ; изъ чего видно, что въ глазахъ западныхъ правителей Россія считалась какъ бы состоящей въ зависимости отъ константинопольскаго императора.
Первыя свѣдѣнія о русскихъ рабахъ въ Италіи сообщены были лѣтъ двадцать назадъ Джибраріо въ сочиненіи, озаглавленномъ «Исторія рабства и крѣпостничества въ средніе вѣка». Въ этомъ трудѣ извѣстный итальянскій историкъ и экономистъ приводитъ таблицу цѣнъ, уплаченныхъ въ разное время венеціанскими гражданами за цвѣтныхъ и бѣлыхъ рабовъ. Высшія цѣны приходятся на долю русскихъ и славянскихъ рабынь, а также и черкешенокъ, что легко объясняется тѣмъ, что бѣлыя женщины, какими были рабыни названныхъ націй, составляли рѣдкій на рынкѣ товаръ. Генуэзскій и Пизанскій архивы не менѣе Венеціанскаго богаты актами купли-продажи, обмѣна, а также отпущенія на волю русскихъ и славянскихъ рабовъ обоего пола. Послѣдніе изъ названныхъ документовъ говорятъ о возведеніи ихъ въ достоинство римскихъ гражданъ,—общеупотребительная формула во всѣхъ актахъ подобнаго рода, одинаково въ Италіи и Испаніи. Тогда какъ въ Италіи судьбы русскихъ, попавшихъ въ рабство, находятъ довольно обстоятельное описаніе въ названномъ уже сочиненіи Джибраріо, въ Испаніи, вообще бѣдной изслѣдованіями по исторіи общественнаго развитія, нѣтъ ни одной монографіи и даже ни одной статьи, которая бы прямо или косвенно затрогивала этотъ любопытный для насъ вопросъ. Это обстоятельство побуждаетъ меня собрать во едино то немногое, что мнѣ удалось найдти по этому предмету въ архивахъ городовъ Героны, Барселоны, Пальмы и Валенціи, архивахъ, еще почти нетронутыхъ не только иностранными, по и туземными историками.
Начну съ констатированія прежде всего самаго факта существованія русскихъ, славянскихъ и вообще православныхъ рабовъ на восточномъ побережья Иберійскаго полуострова. Единственное прямое указаніе на русскихъ рабовъ я нашелъ въ слѣдующемъ документѣ короля Мартина. Укрѣпляя за рабовладѣльцами права господъ надъ лицами греческой вѣры, Мартинъ въ приказѣ, данномъ имъ въ 1401 г., перечисляетъ тѣ національности, изъ рядовъ которыхъ выходятъ эти рабы. Между ними на первомъ планѣ стоятъ «greci» (греки), затѣмъ «ermini» (армяне), «albanenses» (альбанцы), наконецъ «rossi» (русскіе), «burgi» (болгары) и «blosclii», подъ которыми, по всей вѣроятности, разумѣются валахи. Архивистъ города Пальмы, метрополіи острова Маіорки, извѣстный своими работами историкъ Квадрадо, указалъ мнѣ, впрочемъ, еще на другой фактъ, изъ котораго можно заключить о существованіи нѣкогда на островѣ рабовъ изъ русскихъ. Одинъ изъ гошпиталей острова носилъ втеченіи всѣхъ среднихъ вѣковъ наименованіе гошпиталя «rossorum»; но слѣдуетъ ли видѣть въ этомъ указаніе на русскихъ или, что гораздо вѣроятнѣе, на больныхъ краснухой (rossi—красные) онъ рѣшить не брался. Такимъ образомъ, единственнымъ несомнѣннымъ указаніемъ па существованіе въ ряду испанскихъ рабовъ и нашихъ предковъ остается прямое упоминаніе о нихъ короля Мартина. Спрашивается, чѣмъ объяснить отсутствіе болѣе частыхъ свидѣтельствъ на этотъ счетъ? Объясненіе этому факту, какъ мнѣ кажется, лежитъ въ томъ обстоятельствѣ, что русскіе, какъ продаваемые въ рабство обыкновенно татарами, слывутъ въ глазахъ непонимавшихъ ихъ говора господъ за лицъ одной націи съ ихъ продавцами. Отсюда частыя упоминанія о бѣлыхъ татарахъ и татаркахъ съ именами Георгій и Катерина; упоминанія о нихъ въ купчихъ, въ освободительныхъ грамотахъ, завѣщаніяхъ и судебныхъ приговорахъ. Приведу для примѣра извлеченіе изъ одного завѣщанія, составленнаго въ городѣ Барселонѣ 1 марта 1429 года. Нѣкто по имени Людовикъ де Галвесъ оставляетъ въ наслѣдство своей женѣ, между прочимъ, раба по имени Георгій (Jorge), происхожденіемъ татарина (de nalione tartarorum), и въ то же время располагаетъ, что рабыня той же національности, по имени Инесъ, прослуживши его женѣ четыре года, должна быть отпущена ею на волю1. Весьма вѣроятно также, что въ числѣ рабовъ и рабынь, слывущихъ подъ наименованіемъ сарацинъ, скрываются проданные послѣдними православные христіане обоего пола. На это указываютъ и носимыя ими имена святыхъ греческой церкви, и упоминаніе въ актахъ о бѣломъ цвѣтѣ ихъ кожи. Для примѣра сошлюсь на актъ продажи въ 1303 г. одной рабыни, названной «sarracena alba» и носящей два имени, Моbarcha и Ахіа. Послѣднее имя говоритъ само за себя. Очевидно, мы имѣемъ дѣло съ христіанкой, взятой въ плѣнъ сарацинами и получившей отъ нихъ сверхъ стараго новое прозвище Мобарча2. Нерѣдко также національность раба или рабыни вовсе не указана, и въ такомъ случаѣ по одному его имени можно заключить о принадлежности его къ христіанскому вѣроисповѣданію, какъ, напр., въ одномъ актѣ отпущенія на волю 1394 г., въ которомъ рѣчь идетъ о рабѣ Францискѣ, сынѣ бывшей рабыни по имени Катерина3. Что касается до рабовъ и рабынь другихъ національностей, но также православныхъ, укажу на приговоръ 1324 года, которымъ вигье Героны освобождаетъ отъ отвѣтственности по подозрѣнію въ изнасилованіи рабыни гречанки, принадлежащей Педро Плана въ Баніолосъ, двухъ жителей прихода Оан-Марія де Камосъ4, а также на актъ покупки въ 1423 г. рабыни «de natione bulgarorum» у одного семейства въ Гренульерсъ.
Закончу этотъ перечень приведеніемъ одного приговора, въ которомъ рабъ, родомъ черкесъ, выступаетъ со всѣми характерными особенностями своей національности. Приговоръ этотъ составленъ на каталонскомъ языкѣ или, вѣрнѣе, па томъ его нарѣчіи, какое было въ употребленіи на островѣ Маіоркѣ. Перевожу его возможно близко къ подлиннику. 1 апрѣля 1411 года явился къ лейтенанту губернатора рабъ именемъ Іаковъ, по происхожденію своему черкесъ (de natione Xarques), и сознался ему въ томъ, что онъ нанесъ нѣкоей гетерѣ, по имени Варѳоломея, удары ножемъ сперва по лицу, а затѣмъ по правой рукѣ, такъ что отсѣкъ ей два пальца,—большой и второй пальцы. Поводомъ къ такому дѣйствію съ его стороны былъ отказъ ея служить ему своимъ тѣломъ (per со com no li volia consentir son cors). Виновный присужденъ былъ къ слѣдующему наказанію: ему отсѣкли правую руку въ томъ самомъ мѣстѣ, въ которомъ совершено было имъ злодѣяніе, затѣмъ онъ долженъ былъ обнаженнымъ пробѣжать по всему городу, послѣ чего онъ поднятъ былъ на висѣлицу5.
Спрашивается теперь, каково было положеніе христіанскихъ рабовъ и въ томъ числѣ нашихъ предковъ въ предѣлахъ Аррагопскаго королевства?
Особенно богаты свѣдѣніями на этотъ счетъ архивы острова Маіорки. Па основаніи ихъ можно представить довольно полную картину экономическаго и общественнаго быта лицъ несвободнаго состоянія, указать отношеніе къ нимъ другихъ сословій и объяснить причины, поведшія къ ихъ постепенному освобожденію.
Далеко не случайностью объясняется фактъ — сосредоточенія въ архивахъ Пальмы, главнаго города острова, такого обилія данныхъ по вопросу о рабствѣ. Тогда какъ въ другихъ частяхъ Аррагонскаго королевства рабы представляли лишь незначительный процентъ всего населенія, въ Маіоркѣ они достигали нерѣдко такого числа, что королямъ приходилось подчасъ высказывать опасеніе на счетъ политической безопасности острова и владѣтельныхъ сословій на немъ и принимать запретительныя мѣры противъ пріобрѣтенія гражданами новаго числа рабовъ. Причина тому кроется въ самыхъ условіяхъ завоеванія острова испанцами: тогда какъ въ другихъ частяхъ Аррагонскаго королевства покоренные мавры были или изгнаны (какъ, напр., въ Сѣверной Каталоніи), или приняты въ ряды крестьянства, какъ, напр., въ южной ея части, а также въ королевствѣ Валенціи, на островѣ Маіоркѣ они поголовно были обращены въ положеніе рабовъ и пріурочены къ производству на земляхъ крупныхъ собственниковъ необходимыхъ по хозяйству работъ.
Когда въ 1348-мъ году моровая язва по указанію мѣстныхъ лѣтописцевъ унесла съ собою болѣе пятнадцати тысячъ человѣкъ7 и обнаружился такой недостатокъ въ мужчинахъ, что вдовы, по словамъ королевскаго эдикта, не краснѣя, стали брать себѣ въ мужья лицъ рабскаго состоянія (alicuaa viduae ob careuciam seu defectum hominum nubere cupientes aliquos captivos emerunt, quos postea non erubuerunt ducere in maкitos)8. Когда вслѣдъ за тѣмъ въ 1362 году и 1375 послѣдовали новые случаи смертности, вызванные возобновленіемъ того же недуга, ивъ послѣдній изъ названныхъ годовъ умерло, по словамъ современника, болѣе тридцати пяти тысячъ человѣкъ9, островъ оказался такъ слабо населеннымъ испанскимъ элементомъ, что въ интересахъ политической безопасности его жителей правительство сочло нужнымъ’всячески поощрять отнынѣ иммиграцію въ него новыхъ поселенцевъ. Но эта иммиграція, по собственному признанію правительства, встрѣтила непреодолимыя препятствія въ фактѣ исполненія всякаго рода хозяйственныхъ работъ, одинаково въ городѣ и въ селѣ, лицами несвободнаго состоянія—рабами. Такъ какъ недвижимая собственность на островѣ съ самаго момента его завоеванія была распредѣлена всецѣло между лицами, участвовавшими въ немъ, то новые колонисты, не находя свободной къ занятію земли, принуждены были искать заработковъ личнымъ наймомъ у собственниковъ; но послѣдніе не нуждались въ вольно-наемномъ трудѣ, такъ какъ располагали даровымъ трудомъ лицъ рабскаго состоянія, нанимаемыхъ нерѣдко ихъ хозяевами на сроки, всего чаще понедѣльно, лицамъ, не владѣвшимъ рабами. Петръ Аррагонскій въ обращеніи къ губернатору острова, Ольфа де Проксида отъ 10 го августа 1374 года, жалуется на такой порядокъ вещей, утверждая, что число рабовъ на островѣ Маіоркѣ такъ велико, что на одного испанца приходится нерѣдко по десяти, двадцати, тридцати и даже пятидесяти человѣкъ несвободнаго состоянія, обстоятельство, благодаря которому «большинство- послѣднихъ не находитъ для себя серьезнаго занятія и проводитъ время въ бродяжничествѣ и грабежахъ, похищая у крестьянъ продукты ихъ садовъ, куръ, цыплятъ и другую птицу, а также рабочій скотъ. «Многіе, продолжаетъ жаловаться король, примыкаютъ къ разбойничьимъ шайкамъ и открыто обираютъ по дорогамъ прохожихъ и проѣзжихъ». Все это вмѣстѣ взятое побуждаетъ правительство къ принятію слѣдующей мѣры. Губернатору предписывается привести въ извѣстность число имѣющихся на островѣ рабовъ, съ тѣмъ, чтобы, убѣдившись въ его чрезмѣрности, оставить въ распоряженіи хозяевъ лишь столько рабовъ, сколько необходимо для ихъ домашняго обихода и обработки полей. Весь излишекъ долженъ быть проданъ рабовладѣльцами. Практиковавшійся доселѣ наемъ рабовъ понедѣльно лицамъ, нуждающимся въ рабочихъ рукахъ, долженъ отнынѣ подвергнуться цѣлому ряду ограниченій, и въ то же время усиливается надзоръ затѣмъ, чтобы рабыни не были нанимаемы впредь ихъ хозяевами—содержателями лупапаріевъ, практика, успѣвшая по видидимому пустить глубокіе корни, такъ какъ послѣдующія правительства неоднократно обращаются къ возобновленію упомянутаго запрещенія10.
Принимая мѣры къ уменьшенію числа рабовъ, администрація острова въ то же время заботится объ усиленіи надзора за ними. Къ послѣднему вынуждаютъ его одинаково опасеніе частыхъ побѣговъ рабовъ въ Африку и возможность тайнаго сношенія ихъ съ сарацинами, результатомъ чего могла бы быть передача острова въ ихъ руки. Для надзора за рабами въ 1380 году, можетъ быть даже и нѣсколько раньше, установляется должность особаго чиновника по имени «magister excubii» или magister gnayle, которому выдается подробная инструкція о томъ, какъ должны вести себя состоящіе подъ его надзоромъ рабы и какія права принадлежатъ ему по отношенію къ производству съ нихъ дисциплинарныхъ взысканій.
Пробѣгая содержаніе различныхъ статей этой инструкціи, мы пріобрѣтаемъ весьма обстоятельныя свѣдѣнія о томъ безотрадномъ состояніи, какое, наравнѣ съ другими, раздѣляли и наши предки, судьбою заброшенные на живописные берега царицы Балеаровъ, какъ доселѣ называютъ Маіорку ея уроженцы.
Начать съ того, что всѣмъ вообще рабамъ, безъ различія цвѣта и вѣры, запрещено было проводить ночь внѣ дома ихъ господъ. Исключеніе сдѣлано было лишь для пастуховъ и сельскихъ рабочихъ (manorials), которые, по самому характеру своихъ занятій, должны были проводить нерѣдко ночь въ полѣ. Отъ всѣхъ остальныхъ требовалось, чтобы они оставались въ домахъ своихъ хозяевъ послѣ часу ночи п не выходили изъ нихъ ранѣе шести утра. Виновные въ нарушеніи этого предписанія подлежали тюремному заключенію и тѣлесному наказанію въ размѣрѣ двадцати пяти ударовъ плетьми. Чтобы заинтересовать гражданъ въ преслѣдованіи всѣхъ нарушителей этого запрещенія, обѣщана уплата лицу, задержавшему виновнаго, двухъ солидовъ изъ средствъ послѣдняго. Сверхъ того задержанный платить еще одинъ солидъ палачу—выполнителю приговора. Съ другой стороны, чтобы не дать содержателямъ постоялыхъ дворовъ возможности обойти этотъ законъ, постановляется, что лица, пускающія къ себѣ на ночлегъ чужихъ рабовъ, подлежатъ каждый разъ уплатѣ штрафа въ пять солидовъ. Съ тою же цѣлью запрещается рабамъ брать на содержаніе постоялые дворы, опять таки подъ угрозой двадцати пяти ударовъ плетьми (acois).
То же наказаніе грозитъ всѣмъ тѣмъ рабамъ, которые въ числѣ болѣе трехъ будутъ найдены переговаривающимися между собой въ какомъ либо подозрительномъ мѣстѣ. Предписаніе это сдѣлано изъ опасенія, чтобы поводомъ къ собранію не было подготовленіе имн побѣга.
Двадцать пять ударовъ получаетъ также рабъ, въ рукахъ котораго найдено будетъ какое либо оружіе, если только онъ не принадлежитъ къ числу пастуховъ илп перевощиковъ и не сопровождаетъ господина въ путешествіи, нося въ этомъ случаѣ оружіе въ его защиту.
Наказаніе увеличивается вдвое въ томъ случаѣ, когда рабъ найденъ будетъ точно съ оружіемъ, пли безъ оружія даже, но на пристани, такъ какъ въ этомъ случаѣ имѣется большее вѣроятіе въ томъ, что цѣлью его отлучки изъ хозяйскаго дома было подготовить лодку для бѣгства. Всякій, кто узнаетъ объ удаленіи раба изъ его обычнаго мѣста жительства, обязанъ донести объ этомъ по начальству. Кто не сдѣлаетъ этого и пріютитъ у себя раба втеченіи одного дня въ городѣ и двухъ за городомъ, обязанъ уплатить двадцать пять ливровъ штрафу; кто не въ состояніи этого сдѣлать, подлежитъ тюремному заключенію втеченіи двухъ мѣсяцевъ. Если укрывателемъ будетъ лицо рабскаго происхожденія, штрафъ замѣняется для него публичнымъ сѣченіемъ. Пробывшій внѣ дома господина помимо его согласія, втеченіи семи дней, признается бѣглецомъ и подлежитъ одному наказанію съ тѣмъ, который завѣдомо бѣжалъ отъ хозяина, т. е. пятидесяти ударамъ плетьми. Число послѣднихъ увеличивается до ста, если бѣжавшій провелъ болѣе восьми дней внѣ господской обители. Доносящій о бѣгломъ рабѣ получаетъ шестнадцать солидовъ вознагражденія, если принадлежитъ къ свободнымъ сословіямъ; если же имъ является лицо одного состоянія съ бѣжавшимъ, то вознагражденіемъ ему служитъ, сверхъ 10 солидовъ, еще отпущеніе на волю. Чтобы сдѣлать невозможнымъ бѣгство рабовъ, запрещается продавать имъ лодки, опять таки подъ угрозой денежныхъ штрафовъ. Таковы тѣ предписанія, которыя одинаково направлены противъ всякаго рода рабовъ, какъ бѣлыхъ, такъ и цвѣтныхъ, какъ христіанъ, такъ и магометанъ; къ нимъ примыкаютъ еще такія, которыя направлены псключительно противъ послѣднихъ. Въ виду большей легкости рабамъ мусульманамъ найти поддержку со стороны морскихъ корсаровъ, одной съ ними вѣры, имъ запрещается вовсе производить какія либо работы въ приморскомъ кварталѣ города (въ Портупи). Вмѣстѣ съ тѣмъ они связаны обязательствомъ не оставаться болѣе двухъ дней внѣ городскихъ стѣнъ, подъ страхомъ полученія пятидесяти ударовъ плетьми.
Не довольствуясь этими мѣропріятіями, рабовладѣльцы двадцать лѣтъ спустя открыто ходатайствуютъ въ собраніи кортесовъ, созванныхъ въ Леридѣ, о предоставленіи имъ неограниченнаго права наказывать непокорныхъ рабовъ по своему усмотрѣнію, и требуютъ, чтобы ихъ впредь не подвергали отвѣтственности даже въ томъ случаѣ, когда послѣдствіемъ нанесенныхъ ими побоевъ будетъ смерть лица, подвергнутаго исправленію11. На этотъ разъ ходатайство это не принимается королемъ, который даже открыто объявляетъ его несправедливымъ, обѣщая въ то же время приказать своимъ чиновникамъ не преслѣдовать господъ за побои, наносимые господами своимъ рабамъ12. Но не проходитъ и пятнадцати лѣтъ, и требованія рабовладѣльцевъ находятъ себѣ полное удовлетвореніе. Принимая во вниманіе, что хозяева и безъ того несутъ уже значительные убытки въ лицѣ случайно убитыхъ ими рабовъ, король Іоаннъ запрещаетъ своимъ чиновникамъ начинать преслѣдованіе въ судахъ противъ тѣхъ, кто безъ злаго умысла изувѣчилъ и даже убилъ своего слугу, исправляя его палками и плетьми13.
Положеніе рабовъ- на островѣ Маіоркѣ было тѣмъ ужаснѣе, что, безправные по отношенію къ своимъ господамъ, всецѣло отданные въ то же время въ руки полиціи, по соображеніямъ политическаго характера, они вмѣстѣ съ тѣмъ не вправѣ были разсчитывать на какую либо матеріальную и даже нравственную поддержку ни со стороны крестьянъ земледѣльцевъ, страдавшихъ благодаря имъ отъ недостатка въ работѣ, ни со стороны ремесленниковъ и торговцевъ, спѣшившихъ закрыть имъ доступъ въ свои цехи и гильдіи изъ опасенія конкуренціи.
Мы имѣли уже случай замѣтить, что чрезмѣрное число рабовъ дѣлало почти немыслимой иммиграцію на островъ каталанъ или аррагонцевъ изъ другихъ частей королевства, иммиграцію, къ которой правительство относилось повидимому сочувственно по соображеніямъ политическаго характера. Въ то же время оно лишило заработковъ и многочисленный на островѣ классъ мелкихъ крестьянъ собственниковъ, такъ какъ заставляло крупныхъ землевладѣльцевъ отдавать предпочтеніе личному завѣдыванію своими землями и обработкѣ ихъ съ помощью несвободнаго труда предъ системой отдачи ихъ крестьянамъ въ половничество или въ эмфитевтическоѳ владѣніе. Правительство всячески старалось прійти въ этомъ отношеніи на помощь какъ крестьянамъ, такъ и небольшему числу новыхъ колонистовъ. Въ 1390 году губернаторъ острова, именемъ Францискъ Ла-Гарриш издаетъ предписаніе, которымъ рабовладѣльцамъ запрещается держать для отдачи въ наемъ понедѣльно болѣе шести рабовъ обоего пола, а равно и покупать новыхъ рабовъ съ цѣлью пользоваться выгодами отъ найма ихъ въ рабочіе. Нарушившіе это предписаніе наказываются конфискаціей всего излишка найденныхъ у нихъ наемныхъ рабовъ (selimanales, какъ называютъ ихъ источники). Одна треть конфискованнаго отдается донощику, другая поступаетъ въ пользу города, остальное королю14.
Эти постановленія не удовлетворили ни крестьянъ (forenses), ни городскихъ рабочихъ (minislrales). И тѣ, и другіе, чрезъ посредство своихъ синдиковъ, заявили губернатору требованіе о совершенномъ запрещеніи отдавать рабовъ въ наемъ или отпускать ихъ на оброкъ (tenir а setmana о а talla) подъ страхомъ конфискаціи въ казну всѣхъ и каждаго изъ нанятыхъ такимъ образомъ слугъ15.
Требованіе это было удовлетворено только отчасти, а именно въ 1392 году король Іоаннъ издалъ приказъ, въ которомъ было постановлено, что отнынѣ число отдаваемыхъ въ наемъ рабовъ не должно быть болѣе четырехъ16. Проходитъ еще десять лѣтъ, п отъ всего этого законодательства, затрудняющаго дальнѣйшій ростъ рабства, не остается болѣе и слѣда.
Снисходя къ просьбамъ короля Мартина, преемника Іоанна, представители Маіорки на Кортессахъ соединенныхъ королевствъ, даруютъ правительству нужныя ему денежныя субсидіи, взамѣнъ чего послѣднее обѣщаетъ имъ отмѣну всего прежняго законодательства о рабахъ и предоставляетъ хозяевамъ поступать съ лицами несвободнаго состоянія по своему усмотрѣнію17. Это не значитъ, однако, чтобы правительство въ то же время отказалось отъ полицейскаго надзора за рабами въ интересахъ предотвращенія случаевъ бѣгства съ ихъ стороны или перехода на сторону его исконныхъ враговъ—сарацинъ. Напротивъ того, надзоръ этотъ усиленъ, какъ можно судить изъ приказа, отданнаго губернаторомъ острова 8-го августа 1399 года, въ которомъ мы впервые находимъ упоминаніе о желѣзномъ кольцѣ (calsa), носимомъ всѣми рабами мусульманами, о содержаніи ихъ въ заперти во все время продолженія праздниковъ и наказаніи ста ударами плетей тѣхъ изъ нихъ, которые въ эти дни осмѣлятся выйти на улицу18. Очевидно, это послѣднее предписаніе было вызвано опасеніемъ враждебныхъ столкновеній между ними и простонародіемъ, такъ велика была ненависть послѣдняго къ этимъ невольнымъ виновникамъ его слабыхъ заработковъ, ненависть, поддерживаемая и укрѣпляемая религіознымъ фанатизмомъ. Враждебное отношеніе крестьянства къ рабамъ сказалось въ эпоху знаменитаго возстанія селъ противъ городовъ, начавшагося въ іюлѣ мѣсяцѣ 1450 года. Мятежники позволяли себѣ самое безчеловѣчное обращеніе съ рабамп, несмотря на то, что нѣкоторые изъ послѣднихъ поспѣшили примкнуть къ возставшимъ и воспользовались мятежемъ для того, чтобы организовать побѣгъ цѣлыми обществами на Африканскій берегъ, въ Берберію. Въ нѣкоторыхъ частяхъ острова, какъ напр. въ Синеу, мятежники убивали всѣхъ попадавшихся имъ подъ руку рабовъ; въ другихъ мѣстахъ они подвергали ихъ пыткѣ, съ цѣлью вывѣдать отъ техъ мѣсто храненія хозяйскихъ запасовъ. На просьбы хозяевъ пощадить ихъ жизнь, предводители возстанія, по свидѣтельству судебныхъ протоколовъ, отвѣчали нерѣдко смѣясь: денегъ хватить у насъ, чтобы заплатить вамъ за нихъ,—свирѣпая шутка, какъ нельзя лучше иллюстрирующая легальное положеніе рабовъ на островѣ19.
Не лучше относились къ рабамъ и городскіе рабочіе. Въ списанныхъ нами гильдейскихъ статутахъ конца XIV вѣка прямо высказывается запрещеніе обучать мастерству не только самихъ рабовъ и рабынь, но и ихъ дѣтей, хотя бы прижитыхъ въ сожительствѣ съ свободнымъ. Ткачи и шерстяныхъ дѣлъ мастера постановляютъ на этотъ счетъ гильдейскіе статуты 5-го декабря 1391 года: не должно знакомить съ своимъ мастерствомъ сарацинъ, какъ рабовъ, такъ и свободныхъ, а также дѣтей, рожденныхъ отъ рабовъ и рабыпь греческаго, турецкаго, татарскаго пли инаго происхожденія, хотя бы одинъ изъ родителей и былъ лицомъ полноправнымъ, мало того, даже въ томъ случаѣ, когда бы эти дѣти оказались лицами, отпущенными на волю. И по освобожденіи рабъ не можетъ заниматься ткацкимъ дѣломъ, не можетъ быть принятъ въ ряды цеха, подъ угрозою высокихъ денежныхъ штрафовъ 90).
Въ XV вѣкѣ мы не только не встрѣчаемъ улучшенія въ участи рабовъ, но скорѣе можно говорить объ обратномъ. Страхъ всегда является стимуломъ къ жестокости, а опасенія, внушаемыя правительству острова быстрымъ возрастаніемъ числа лицъ несвободнаго состоянія, были такъ велики, что законодательство не отступаетъ болѣе въ это время даже передъ такими крайними мѣрами, какъ содержаніе рабовъ въ кандалахъ или наказаніе смертью всѣхъ бѣглецовъ, пробывшихъ въ отлучкѣ болѣе тридцати дней и возвращенныхъ обратно сплою.
Эти жестокости предписывались, впрочемъ, лишь по отношенію къ рабамъ мусульманамъ, отъ которыхъ, какъ сказано, всего болѣе опасались возможности возстаній, соглашеній съ непріятелями сарацинами и организованныхъ бѣгствъ на африканскій берегъ. Что же касается до рабовъ христіанъ, или сдѣлавшихся таковыми въ силу крещенія, то въ ихъ положеніи уже съ конца XIV вѣка замѣтенъ нѣкоторый поворотъ къ лучшему. Король Мартинъ, признавая за рабовладѣльцами полную свободу располагать рабами по своему усмотрѣнію, упоминаетъ о льготахъ, предоставленныхъ его предшественникомъ, Іоанномъ, рабамъ христіанамъ въ дѣлѣ пріобрѣтенія ими снова прежней свободы. Въ чемъ состояли эти льготы, намъ доподлинно неизвѣстно. Судя однако по позднѣйшимъ актамъ, отмѣняющимъ ихъ на будущее время, онѣ сводились къ предоставленію взятымъ въ плѣнъ христіанамъ права доказывать въ судахъ чрезъ посредство адвокатовъ принадлежность свою къ свободному состоянію и требовать отпущенія ихъ на волю безъ выкупа. Во всякомъ случаѣ это преимущество признаваемо было за ними недолго. Объявляя недѣйствительными на будущее время мѣропріятія своего предшественника, король Мартинъ обѣщаетъ въ 1401 году, что отнынѣ рабы греческаго происхожденія, а также армяне, албанцы, русскіе, болгары и валахи и вообще всѣ тѣ, которые являются уроженцами земель, подчиненныхъ Константинопольскому Императору, могутъ требовать отпущенія ихъ на волю лишь подъ условіемъ предварительнаго взноса за себя въ качествѣ выкупа заплаченной ихъ господами покупной цѣны21. Послѣднее впрочемъ лишь въ случаѣ принадлежности ихъ къ католическому вѣроисповѣданію и признанія за ними судами на этомъ основаніи права представить за себя выкупъ. Приведеннымъ постановленіемъ вопросъ о свободѣ рабовъ греческой вѣры, и въ томъ числѣ русскихъ, рѣшался до поры до времени въ отрицательномъ смыслѣ. Но общественное мнѣніе сильнѣе всякаго рода законодательныхъ запрещеній. Въ средѣ юристовъ, этихъ піонеровъ идеп освобожденія, восточные христіане, попавшіе въ неволю, нашли въ XV вѣкѣ такихъ же горячихъ защитниковъ, какими были въ пред-шествующемъ столѣтіи король Іоаннъ и окружавшіе его совѣтники. Изъ постановленій, принятыхъ разновременно городскимъ совѣтомъ Пальмы и губернаторомъ острова, видно, что адвокаты сплошь и рядомъ подстрекали бѣлыхъ рабовъ къ вчинанію въ судахъ противъ господъ псковъ о свободѣ, и что послушные ихъ совѣту рабы христіане ежечасно утруждали своихъ владѣльцевъ вызовами ихъ въ судъ и необходимостью оплачивать судебныя издержки, каковъ бы ни былъ исходъ процесса. Составленный изъ представителей рабовладѣльческаго класса городской совѣтъ спѣшитъ помочь этому злу запрещеніемъ адвокатамъ брать съ лицъ, ищущихъ свободы, какое либо денежное вознагражденіе. Приговоры, постановленные судьями въ первой инстанціи, разъ они неблагопріятны ищущимъ свободы рабамъ признаются окончательными и неподлежащими пересмотру, даже въ случаѣ предъявленія истцами новыхъ доказательствъ. Тѣлесныя наказанія грозятъ тому, кто, начавши противъ господина искъ о свободѣ, не въ состояніи будетъ доказать на судѣ правоты своей претензіи.
При всей дѣйствительности подобнаго рода мѣръ, они не въ силахъ были задержать процесса освобожденія, и это потому, что на подмогу юристамъ выступилъ новый и болѣе сильный ревнитель идеи освобожденія. Католическое духовенство, безразлично относившееся долгое время къ участи лицъ не одной съ нимъ вѣры, приняло горячее участіе въ ихъ судьбѣ, какъ только стало извѣстнымъ желаніе константинопольскаго императора Іоанна Палеолога присоединиться къ католицизму и принять въ виду этого участіе въ соборѣ, созванномъ папою Евгеніемъ для осуществленія уніи. При первомъ извѣстіи о предстоящемъ соборѣ во Флоренціи, архіепископъ Валепціи обратился къ жителямъ Маіорки съ призывомъ22 отпустить на волю безразлично всѣхъ своихъ христіанскихъ рабовъ, упоминая о томъ, что недалеко уже то время, когда греки и римляне сдѣлаются членами одной церкви. Хотя на этотъ призывъ граждане Пальмы и отвѣчали рѣшительнымъ отказомъ, ссылаясь на то, что греческіе христіане не настоящіе христіане и что никто не вправѣ лишать рабовладѣльца законно пріобрѣтенной имъ собственности, тѣмъ не менѣе въ годъ созванія собора, т. е. въ 1439 г., городской совѣть Пальмы, принимаетъ, быть можетъ, и вопреки своему желанію, рядъ мѣръ, проложившихъ рабамъ христіанамъ болѣе легкій путь къ достиженію гражданской свободы. Положено было, что отнынѣ губернаторъ острова обязательно долженъ заниматься каждую пятницу пріемомъ исковъ объ отысканіи свободы или непосредственно отъ самихъ рабовъ или отъ спеціальнаго чиновника, назначеннаго для дароваго веденія всѣхъ подобнаго рода дѣлъ и получающаго названіе адвоката и прокуратора бѣдныхъ (advocat et procurador deis pobres). Иски рабовъ должны подвергнуться затѣмъ на разстояніи не болѣе двухъ дней судебному разсмотрѣнію въ особомъ собраніи (audieucia), въ которомъ одинаково принимаютъ участіе губернаторъ острова, бальифъ и вигье городскіе, сельскій вигье съ своими ассессорами, два члена городскаго совѣта (такъ называемаго jurats) и городской адвокатъ. Рѣшеніе постановляется большинствомъ голосовъ. Отъ прежнихъ правилъ касательно разбирательства подобнаго рода процессовъ удержано одно предписаніе о тѣлесномъ наказаніи тѣхъ рабовъ, которые подняли противъ господъ завѣдомо неосновательныя претензіи23.
Рядомъ съ этими законодательными мѣропріятіями надо упомянуть объ актахъ личной иниціативы въ дѣлѣ освобожденія. Далеко не случайностью объясняется тотъ фактъ, что оть этого времени дошло до насъ наибольшее число актовъ отпущенія на волю рабовъ ихъ господами. Онъ краснорѣчиво говоритъ о томъ, что многіе католики сочувственно отозвались на сдѣланный имъ церковью призывъ и поспѣшили въ интересахъ вѣчнаго спасенія, какъ значится въ освободительныхъ грамотахъ, объявить свободными своихъ православныхъ рабовъ.
Неуспѣшный исходъ, какой имѣло окончательно проведенное повидимому соборомъ дѣло соединенія церквей, на Востокѣ Европы, и въ частности въ Россіи, снова затормозило начавшуюся уже эмансипацію. Мы встрѣчаемся поэтому еще во второй половинѣ XV вѣка съ фактомъ покупки и продажи въ рабство православныхъ на всемъ восточномъ берегу Испаніи. Въ 1460 и 8324 гг. па островѣ Маіоркѣ возобновляются даже снова прежнія суровыя предписанія насчетъ полицейскаго присмотра за рабами, предписанія, въ которыхъ мы встрѣчаемъ упоминаніе и о рабахъ греческой вѣры. Отпущенія ихъ на волю требуетъ также тотъ любопытный проэктъ тайнаго союза, какой былъ представленъ королю Испаніи отъ имени Іоанна IV и который іезуитъ Пирингъ справедливо признаетъ не болѣе какъ дипломатической мистификаціей, тѣмъ болѣе грубой, что въ немъ говорится о готовности царя принять католицизмъ, буде король согласится перенесть на его главу польскую корону25.
Но о православныхъ рабахъ нѣтъ уже и помину въ автентичныхъ на этотъ разъ дипломатическихъ переговорахъ короля Филиппа и его министра Альберони съ Петромъ I, доказательство тому, что рабство лицъ греческой вѣры и, въ частности, русскихъ сдѣлалось къ этому времени фактомъ прошедшаго. На то же обстоятельство указываютъ и просмотрѣнные мною въ архивѣ Валенціи записи покупокъ и продажъ, дѣлаемыхъ частными лицами другъ у друга или у работорговцевъ. Въ этихъ записяхъ, относящихся по времени ко второй половинѣ XVII вѣка (1666 — 1686 г.) я нашелъ, правда, упоминаніе о рабахъ и рабыняхъ родомъ изъ англійскихъ колоній, представляющихъ, впрочемъ, ничтожное меньшинство среди негровъ и метисовъ, уроженцевъ Алжира, Туниса и вообще африканскаго берега, а также турокъ и арабовъ, но о рабахъ одной съ нами крови въ нихъ нигдѣ нѣть и намека,—обстоятельство, легко объяснимое тѣмъ, что, съ момента политическаго объединенія Россіи и побѣдъ нашихъ царей надъ татарами, совершенно исчезли, если не говорить о Крымѣ, рынки для продажи въ рабство взятыхъ въ плѣнъ русскихъ. Но крымскіе татары довольствовались сбытомъ своего товара въ итальянскіе порты и не вели такихъ отдаленныхъ торговыхъ сношеній, какихъ потребовала бы отъ нихъ пепосредственная продажа русскихъ рабовъ испанцамъ. Такіе акты, какъ присужденіе въ 1686 г. бальіфомъ города Пальмы англичанки Изабеллы, дочери Игнатія, 21 г., родомъ изъ Барбадоса, купившему ее у пирата лицу — надежное ручательство тому, что принадлежность къ христіанской вѣрѣ сама по себѣ еще не считалась въ XVII вѣкѣ въ Испаніи и въ частности на Балеарахъ основаніемъ къ полученію обратно утраченной свободы, и что, не будь вышеуказанныхъ политическихъ причинъ, рабство русскихъ на средиземно — морскомъ берегу въ XVII вѣкѣ было бы столь же возможно, какъ и за два вѣка до этого.
При всей неполнотѣ представленнаго здѣсь очерка мы полагаемъ, что онъ восполняетъ существенный пробѣлъ въ нашихъ историческихъ знаніяхъ, такъ какъ позволяетъ намъ сознательно отвѣтить на вопросъ, куда шли многіе и многіе изъ нашихъ соотечественниковъ, захваченные въ плѣнъ татарами во время ихъ такъ часто повторявшихся набѣговъ. Они шли по преимуществу въ средиземноморскіе торговые порты, если только татары не предпочитали продавать ихъ прямо въ рабство туркамъ или удерживать за собою для производства домашнихъ работъ или для пополненія своихъ гаремовъ26. Из Генуи, Венеціи. Барселоны, какъ и изъ Константинополя или Марселя они попадали затѣмъ въ отдаленнѣйшіе концы Европы, не говоря уже объ Анатоліи, въ которой, по словамъ венеціанскаго дипломата Джіовани Карара27, обработка полей въ значительной мѣрѣ производится захваченными татарами и проданными въ рабство подданными Польши и Московіи. Неудивительно послѣ этого, если въ письмахъ Кольбера отъ 1676 г. еще приходится слышать о такъ называемыхъ esclaves russiens, т.е. о рабахъ изъ русскихъ, какъ о товарѣ, попадающемся еще, хотя и рѣдко, на французскихъ рынкахъ28. Судьба ихъ на чужбинѣ далеко не была отрадной. Они узнавали Западную Европу съ самой невыгодной для нея стороны, со стороны ея религіозной нетерпимости и сословной замкнутости. Не представляя своимъ наружнымъ видомъ ничего отталкивающаго для европейцевъ, надѣленныя подчасъ большой физической красотою, наши пра-прабабушки нерѣдко служили не для чего другаго, какъ для удовлетворенія самыхъ низкихъ страстей венеціанскихъ и генуэзскихъ патриціевъ и разбогатѣвшихъ купцовъ. Слывя за своего рода иновѣрныхъ, они раздѣляли горькую участь рабовъ на всемъ восточномъ побережьи Испаніи; участь, нигдѣ не представлявшую такихъ мрачныхъ красокъ, какъ на Балеарскихъ островахъ. Здѣсь въ XIV—XV вѣкѣ еще повторялись, въ миніатюрѣ, тѣ самыя сцены жестокаго угнетенія лицъ несвободпаго состоянія, которыя, какъ показываютъ примѣры Спарты и Рима, обыкновенно повторяются въ тѣхъ странахъ, въ которыхъ число рабовъ начинаетъ превышать число самихъ гражданъ, подвергая ежечасной опасности политическую независимость страны. Но и въ этой странѣ вѣковаго угнетенія обошлось не безъ попытокъ къ облегченію участи рабовъ и даже къ совершенному ихъ освобожденію. Эти попытки, здѣсь какъ и повсюду, вышли изъ среды тѣхъ двухъ классовъ, которые втеченіи всѣхъ среднихъ вѣковъ являются піонерами идеи эмансипаціи,—изъ среды юристовъ и изъ среды духовенства. Агитація первыхъ была вполнѣ безкорыстной, агитація послѣднихъ началась позже и вызвана была временными и своекорыстными мотивами. Не человѣческое достоинство, не интересы христіанства, какъ цѣлаго, имѣли въ виду тѣ пастыри церкви, которые съ архіепископомъ Валенціи во главѣ стали настаивать на отпущеніи на волю рабовъ изъ православныхъ. Цѣль здѣсь была иная: надежда, что такое освобожденіе послужитъ дѣлу соединенія церквей, явится лишнимъ мотивомъ къ расширенію всемірнаго господства папства. Вотъ почему, какъ только эта цѣль теряется изъ виду, умолкаетъ и самая агитація, и если рабство православныхъ и исчезаетъ со временемъ, то независимо отъ усилій со стороны католическаго духовенства, а въ виду измѣнившихся политическихъ условій, образованія въ православномъ мірѣ новаго сильнаго политическаго центра и только въ слабой степени подъ вліяніемъ освободительныхъ идей XVI и XVII вѣковъ, съ трудомъ проникавшихъ въ Испанію, страну инквизиціи и религіозныхъ аутодафе.
1 Archivio dei ospizio di Gerona. Libro de los testamentos № 171. Въ Archivio de protocolos въ Геронѣ я видѣлъ также одинъ актъ купли-продажи 1377 года, въ которомъ упоминается рабыня de natione tartarorum.
2 Arch. de la Audiencia (Palma).
3 Въ такъ называемомъ libro de los testamentos, хранящемся въ архивѣ гошпиталя Героны подъ № 159, можно найти одинъ актъ 1421 года, въ которомъ также упоминается о христіанской рабынѣ именемъ Juana, безъ обозначенія ея національности. Она отпускается на волю своей госпожой подъ условіемъ содержать послѣднюю во все время ея жизни, доставлять ей платье и пищу п работать на нее по мѣрѣ своихъ силъ и способностей.
4 Gerona, Cajon 43 de pergaminos № 146
5 Gerona, arch. de protocolos.
6 Palma. Baratillo. Libre de dadas 149—10.
7 Cronicon Mayoricenee por Alvaro Campauer у Fuertes. См. также Villa-nueva, Viaje litterario, m. 21 и 22.
8 Liber privillegiorum, fol. 261. Petrus gubernatori etc. Datum Valencie 3 Marcii a 1362.
9 Noticiario de Salcet (XIV b.). «Anno a nativitate Domini 1375 fuit in Majorica magna mortalitas, tam intus civitatem quam extra, qua gentes diversarum nationum numero decesserunt' ultra XXXV millia et dicta mortalitas incipit in mense Januarii dicti anni».
10 Arch. dei Reyno di Majorca. Codex ms., fol. 100, № 114.
11 Que si da qni avant alcun catiu assolato castigat per son senyor morra que lacort per la dita rao no puscha enquerir contre Indit senyor ne aquell proseguirne pnnir (Libro de Corts generals. Capitols en Cortes de Lerida 1380).
12 Injuste demanen mas lo senyor Rey mana ais officiale, que si no per evident colpa no molesten los qui hauran batuts los exclaus (ibid).
13 Cod. Ms. fol 93. Arch. dei Reyno di Mallorca. (Palma): <ut non possint contra tales servorum suorum seu servarum percussores aut verberatores in-quirere>.
14 Приказъ 30 Апрѣля 1390 года (Palma. Arch. dsl Reyno de Mallorca).
15 Item mes sia purveyte ordenat que negum no gos dassi avant comprar per teuir a setmana 0 a talla catius о catiues si no per lurs propries servitute. E si lo contrari sara fet que sia per les dues parte connschate al fish dei senyor Rey e la tersa al acusador.
16 Libro dei sindicat forense, fol 137.
17 Liber privillegiorum fol. 378. 8-го Іюля 1401 года-
18 Pregons 1396—1404.
19 Смотри Quadrado. Forenses у Ciudadanos гл. XIV, стр. 249, 251, 254.
20 Pregons a 1391. Capitols deis texidors 5 Dec. 1391 r.
21 Tenore presentis privilegii, читаемъ мы въ королевскомъ предписаніи, данномъ in loco de borgecot 8-го Іюля 1401 года, providimus, statuimus, ordinamus et volumus quod non obstantibus quibusvis provisionibus in contrarium editis sive factis, quas in quantum hinc derogant abolimus et tollimus, nnllus officialium nostrorum civitatis et regni predictorum exaudiat vel admittat de cetero vocem servorum de natione grecorum seu qui fuerint Ermi-nes. albanesos, rossos, burgas, blaschs, vel de partibus aut regionibus Con-stantinopolitani Imperatori subjectis se in libertatem proclamare volentium aut qui tempore dicti domini regis Jchanni quorundam persuasionibus dictam proclamantes libertatem et alforiam contra eorum dominos questiones petiti ones-que plurimas intentarunt, qni ymmo sint et remaneant apud eorum dominos captivi et servi perpetuo, sicut ante nisi solvant et reddant predictis eorum dominis qui eos emerunt precia pro quibus empti fuerunt casu tamen et non alias quo obtinuerint in futurum ut veri catholici ab eorum debere servitutibus liberari (Liber privilegiorum, f. 378).
22 Архивъ города Валенціи.
23 Постановленіе это сдѣлано было городскимъ совѣтомъ 17 Іюля 1439 года (Libro dei Аbello, fol. 112).
24 О нихъ говорится между прочимъ и въ одномъ судебномъ приговорѣ 1485 года, въ которомъ лицомъ виновнымъ является нѣкая Cothalina eclave.
https://www.prlib.ru/item/391788