Личности короля и королевы практически обожествлялись, что накладывало на их поведение определённый отпечаток. Ледяная холодность и непроницаемый отсутствующий вид сохранялись монархами во время всех приёмов и церемоний. О веселье и смехе при испанском дворе не могло быть и речи. Особенно требовательными правила поведения были в отношении женщин — им запрещалось практически всё. Они влачили унылое существование от рождения до самой смерти, включая и принцесс королевской крови. Девочки были лишены всех положенных их возрасту развлечений — запрещалось играть, бегать, и даже смотреть в окно. Выросшие под бдительным присмотром строгой дуэньи, с детства облачённые в мучительные корсеты и жёсткие стоячие воротники ( показывать шею было запрещено ), испанские дамы имели два развлечения — посещение аутодафе и церковных служб. Выданные замуж в другие государства многие испанские принцессы, воспитанные в столь жестоких условиях, попадали словно в иной мир, и годами не могли приспособиться к новому двору, обрекая себя на одиночество и всеобщую нелюбовь.
Возведение правителя Испании в статус божества причиняло сплошные неудобства — лишь самые высокородные гранды могли приблизиться или прикоснуться к монаршей особе. Определённый вельможа прислуживал за столом, другой подавал платье, третий — двигал королевское кресло, но при этом лишь некоторым была дарована высокая честь прикоснуться к королю или королеве. В любом другом случае дотронувшийся до тела монарха был обречён на казнь. Из-за этого абсурдного правила случалось немало трагедий — король Филипп III получил сильные ожоги, упав в камин, — никто из присутствующих не осмелился помочь ему выбраться, а единственного вельможи, которому было позволено прикасаться к королю, в это время не оказалось рядом. Королева Мария-Луиза, совершая конную прогулку, была сброшена с седла испуганной лошадью, и запуталась ногой в стремени. Её ждала неминуемая гибель, но два сопровождавших королеву офицера бросились на помощь, освободили ногу, и спасли ей жизнь. Убедившись, что дама вне опасности, эти мужественные юноши тут же вскочили на лошадей и помчались к ближайшей границе, чтобы покинуть страну — их ждала смертная казнь за прикосновение к телу королевы…
Король Испании Филипп IV ждал невесту, Марию-Анну Австрийскую, которая по дороге останавливалась во всех городах, принимая приветствия жителей. Мэр одного из городов, желая угодить принцессе, преподнёс ей в подарок шкатулку с шёлковыми чулками. Но испанский гранд, сопровождавший невесту, категорично отказался принимать подарок, отчитав удивлённого мэра — « Вы должны знать, что у королевы Испании нет ног! », сверх меры возмущённый наглостью, что кто-то смеет даже подумать о столь интимной части тела, как ноги будущей королевы. А перепуганная невеста лишилась чувств. Она, уже наслышанная о суровых законах своего будущего двора, решила, что по прибытии ей отрубят ноги…
Филипп IV, король Испании и Анна Австрийская, мать Короля-Солнце Людовика XIV, были родными братом и сестрой. Дочь Филиппа IV, Мария-Терезия в сопровождении отца была доставлена в пограничный городок, чтобы стать супругой Людовика. Анна Австрийская, не видевшая брата много лет, бросилась навстречу, чтобы обнять его — Филипп, оторопевший от такого дикого нарушения этикета, поспешно отступил в сторону с отстранённым видом, и Анна Австрийская поняла, что совершила досадный промах — за годы жизни во Франции она успела позабыть беспощадность испанских правил. Невеста же сохраняла безмолвие — все попытки поговорить с ней и спросить как она находит страну, в которой ей предназначается стать королевой, ограничивались заученным ответом — « Прошу передать королеве-матери, что я вся в её распоряжении». Больше удивлённые французы не смогли ничего от неё услышать.
Испанская мода того времени также подчинялась неумолимому этикету — одеяния как дам, так и кавалеров были тёмных тонов, часто чёрных, дамские платья больше напоминали орудие пыток, чем одежду. Тяжёлые, жёсткие платья крепились на металлических каркасах, и закрывали тело от подбородка до пола — показывать обувь считалось верхом неприличия. Тёмные бархат, шёлк и парча оживлялись золотой и серебряной вышивкой, и пуговицами из драгоценных металлов. Термин «роскошная скромность»как нельзя точно передаёт противоречивость испанской моды в ту эпоху.
Эта холодная пышность и аристократическая неприступность испанского двора продержатся до XVII века, постепенно уступая более простым и практичным правилам этикета европейских дворов. Но правила этикета той эпохи в Испании настолько удивительны и порой абсурдны, что доходят до нас не только в виде задокументированных наблюдений, а даже в виде легенд и исторических анекдотов.